Иран

Иран, хотя и не имеет общей границы с Сирией, но является одной из сторон конфликта, на которую падение режима Асада оказало непосредственное влияние. Складывающаяся обстановка может подтолкнуть Тегеран к принятию такого курса и таких шагов, которые затронут другие театры военных действий, в первую очередь, Ливан. События, произошедшие в регионе с октября 2023 года, высветили следующие основные моменты:

- ряд существенных недостатков стратегии Тегерана, в числе которых, например, фактически безальтернативная опора на бывшего президента Сирии Башара Асада и генерального секретаря «Хезболлы» Хасана Насраллу;

- слабость Ирана как сдерживающей силы. Прежде всего Тегеран оказался неспособен воспрепятствовать атакам Израиля по собственной территории, а затем – удержать «Хайат Тахрир аш-Шам» (ХТШ – организация признана террористической и запрещена в Российской Федерации) и ее союзников от нападения на обороняемые позиции в окрестностях Идлиба, а также убедить Турцию вмешаться и остановить наступление сирийской оппозиции.

Резюмируя вышеизложенное, можно отметить, что Иран на сегодня не только потерял своего старейшего союзника в регионе, но и утратил большую часть инструментов сдерживания, которые Тегеран отлаживал десятилетиями. К тому же региональные противники и конкуренты Ирана стали вести себя более вызывающе. Вместе с тем, маловероятно, что иранцы смирятся с этими потерями и примут новую реальность, как например, США, Россия или Турция и Саудовская Аравия, которые могут отказаться от определенных внешнеполитических стратегий в случае выявления их неэффективности. Такая корректировка курса в упомянутых странах, как правило, не подрывает легитимность или авторитет отдельных лидеров или политической системы в целом. В Иране же наоборот, устойчивость исламского режима сильно зависит от успехов властей в реализации стратегии защиты и «собирания» Тегераном шиитских сил региона, поддержания постоянной конкуренции с арабскими странами и противостояния с Израилем, а также «западным империализмом» в лице США.

Учитывая вышеизложенное, предполагается, что Ирану необходимо принимать ответные меры, чтобы свернуть с нынешнего упадочного курса и утвердить свою силу. Проведение серии демонстративных военных учений и некоторые успехи национального военно-промышленного комплекса – этого недостаточно для достижения желаемой цели. Союзники Ирана как в Ираке, так и в Йемене уже достигли предельной черты безопасного использования своих военных возможностей, пересечение которой слишком рискованно. Группировки в секторе Газа пошли на соглашение о прекращении огня с Израилем, и маловероятно, что они предпримут какие-либо шаги в поддержку иранских планов в обозримом будущем. В Сирии у Ирана больше нет сторонников, готовых воевать за него. Таким образом, остается только «Хезболла», которой, по как считает Тегеран, удалось сохранить часть своего стратегического военного потенциала. В связи с этим считается, что группировка все еще способна проводить военные операции в Ливане в даже, возможно, за его пределами.

Турция

По убеждению турецкого руководства, участие в свержении Асада является крупнейшей победой Партии справедливости и развития (ПСР), бессменно правящей в Турции с момента прихода к власти на рубеже тысячелетий, и одним из важнейших достижений правительства Р. Эрдагана чуть ли не со времен распада Османской империи. Впервые Турция прямым образом повлияла на смену власти в одной из стран региона без западной поддержки. После ухода Асада Турцию уже не будут считать страной, увязшей в сирийском болоте и не выходящей за границы «красных линий», а также государством, нуждающимся в поддержке Запада для защиты своих интересов в сирийском конфликте и противостояния давлению Москвы. Сейчас Турция рассчитывает стать главной влиятельной силой, помощи которой будут искать уже западные страны, желающие занять выгодные позиции или приобрести влияние в Сирии, либо уладить какие-либо чувствительные вопросы на этом направлении.

Что касается внутренней ситуации в Турции, то ПСР впервые за несколько лет сможет облегченно вздохнуть после длительного периода сильного прессинга со стороны СМИ и политических оппонентов из-за участия в сирийском конфликте и размещения на своей территории миллионов беженцев из Сирии. Теперь же правительство Р.Эрдагана может утверждать, что эта проблема фактически начала разрешаться.

Партия справедливости и развития особенно выигрышно будет выглядеть на фоне неспособности турецкой оппозиции наладить диалог с новой сирийской администрацией. ПСР с лета 2022 года призывала Дамаск начать переговоры по нерешенным вопросам, в основном, исходя из желания убедить турецкую общественность в том, что Асад предпочтет переговоры с правящей партией, а не с оппозицией. Таким образом, Р.Эрдоган показал, что противостоящие ему силы не найдут союзников на международном уровне.

Сейчас Анкара также, судя по всему, имеет наибольшее влияние в вопросах, касающихся восстановления Сирии, экспорта энергоносителей и электроэнергии в страну, а также транзитных морских коммерческих перевозок. Турецким бизнесменам придется сплотиться вокруг президента Р.Эрдогана и его окружения, если они хотят добиться каких-либо экономических выгод в Сирии. Этот фактор окажет большое влияние на перспективы правящей партии на будущих выборах.

В то же время Турция в Сирии столкнется с множеством вызовов. Так, Анкара не может покрыть расходы на поддержание работы нового сирийского правительства. Сложные экономические условия, где 90% населения живет за чертой бедности, тяжким бременем ложатся на плечи любого, кто попытается руководить страной. Прежде Дамаск получал финансовую и энергетическую поддержку со стороны Ирана в размере не менее 3 млрд. долларов в год, однако турецкое правительство не может предоставить и часть такой помощи. Даже если Анкара не станет публично заявлять о содействии новой сирийской администрации, турецкая оппозиция, скорее всего, все же будет обвинять правительство в поддержке исламистов в Сирии в ущерб своим гражданам.

Также существует серьезная вероятность того, что арабские правительства предпримут шаги, чтобы составить конкуренцию Турции в контроле над сирийским досье. Подобный сюжет разгорелся между Анкарой и ближневосточными монархиями в Ливии, особенно в 2020 году[1]. Такое развитие событий обернется для Турции еще большими экономическими тяготами.

В последние годы в Турции наблюдался рост напряженности между курдами и местными алевитами, с одной стороны, и Партией справедливости и развития, с другой. Это чревато возникновением антиправительственных движений внутри самой Турции в случае, если Анкара будет проводить политику преследования алавитов и курдов в Сирии.

Научно-аналитический портал "Восточная трибуна"

^[1] Например, кампания по бойкотированию осенью 2020 года в Саудовской Аравии импортных турецких товаров.

Стратегическое исследование: Ближний Восток после падения режима Асада (часть 3)