Из выступления доктора исторических наук, профессора и директора Центра Евразийских исследований СПбГУ, члена Научно-издательского совета портала «Восточная трибуна» А.А. Колесникова в Доме русского зарубежья (Москва) 25 февраля 2025 года на тему «Отношения России и Турции: история и современность».

История российско-турецких отношений полна парадоксов. Помимо многочисленных войн между собой русские и турки нередко выступали и единым фронтом против общего врага. Взять, к примеру, средиземноморский поход русского флота под командой адмирала Ф. Ушакова в 1798-1800 гг., когда под его началом в военных действиях против Франции находилась целая эскадра турецкого навклера Кадыр-бея с 28 кораблями. Вместе им удалось захватить Корфу и еще несколько Ионических островов с французскими гарнизонами. А в 1832-1833 гг. русский десант на Босфоре по сути дела предотвратил оккупацию Стамбула войсками египетского правителя Мухаммада Али. Примечательно, что Стамбул от врага вместе с турками защищал генерал Н.Н. Муравьев, который позже за успешные действия против турок в Карсе получит приставку к своей фамилии и станет Муравьевым-Карским.

Остановим, однако, наше внимание на событиях последних 100 лет, которые так или иначе влияют на современную обстановку и вновь требуют обращения к себе, а зачастую и пересмотра устоявшихся стереотипов в их оценках. Первая мировая война. Здесь больше вопросов, чем ответов. Начиная с изучения причин, побудивших Османскую империю вопреки историческим реалиям выступить против России, и продолжая констатацией разительно противоречивых оценок с обеих сторон хода военных действий. Взять, например, Сарыкамышскую операцию (декабрь 1914 г.), где Россию по сей день обвиняют в гибели 55 тыс. турецких солдат, хотя общеизвестно, что более половины из них умерло из-за обморожения по вине самого турецкого командования и лично военного министра младотурецкого правительства Энвера-паши. Между прочим, на памятниках погибшим в Сарыкамыше туркам написаны слова российских генералов, воздавшим честь и славу мужеству турецких солдат, а вот памятников русским солдатам (а это более 20 тыс.) давно уж нет.

Совершенно белым, а может быть и черным пятном остается вопрос о православном соборе в Сан-Стефано (сейчас это уже район Стамбула), который был воздвигнут на выкупленной у османского правительства земле в честь победы в войне 1877-1878 гг. и куда были перенесены останки 5 тыс. русских воинов. В первые дни начала войны 14 ноября 1914 г. собор был взорван османскими властями, а память о нем, как и о могилах русских солдат, предана забвению.

Метаморфозой в истории наших отношений стало и то, что вчерашний противник России в Первой мировой войне за какие-то три года после ее окончания превращается в дружественную нам страну. При этом единственным государством, которое приходит на помощь новой Турции в ее национально-освободительной борьбе с иностранными интервентами становится Советская Россия, не завершившая еще собственную гражданскую войну. Договор от 16 марта 1921 г. предусматривал оказание всесторонней помощи молодой Турецкой Республике во главе с ее лидером – Ататюрком. Помимо 10 млн. рублей (7,7 тонн золота), десятков тысяч единиц вооружения и военной техники различных образцов, это еще и помощь специалистами в многих сферах жизнедеятельности государства. Фактологически доказано, что более тесных дружественных отношений в 20-30-х гг. у СССР не было ни с одной другой страной, кроме как с Турцией. Тем более серьезной метаморфозой в наших отношениях стала позиция, занятая Анкарой сразу после смерти Ататюрка в годы Второй мировой войны.

Что касается советских претензий к Турции, то их набралось достаточно. В феврале 1938 г. по инициативе турецкой стороны было подписано соглашение о взаимном сокращении консульской сети. В соответствии с этим Анкара закрыла свои консульства в Одессе, Баку, Ленинакане и Ереване, а СССР – в Измире и Карсе. К 1940 г. торговый оборот Турции с Советским Союзом снизился более чем в десять раз. В конце апреля 1939 г. послом Германии в Анкару назначается кадровый разведчик Франц фон Папен, не скрывающий своей антипатии к России. 18 июня 1941 г. Турция подписывает с Германией договор «О дружбе и ненападении», противоречащий букве и духу советско-турецкого договора «О дружбе и нейтралитете» от 17 декабря 1925 г. В нарушение Конвенции Монтре в июле и августе 1941 г. Турция разрешает проход через проливы германского и итальянского военных кораблей.

С первых дней нападения Германии на СССР ряд видных турецких политических деятелей (Ш.Сараджоглу, Н.Менеменджиоглу, И.Сабис и др.), а также представители генералитета (Э.Эрликет, Х.Эркимед, М.Баку) активно поддерживали крайне националистические и полуфашистские организации, выступавшие против СССР. Достаточно сказать, что с территории Турции действовало более десяти подобных структур, включая такие, как «Лига турецкой культуры», «Боз курт», «Мусават», «Северокавказский национальный комитет» и другие. МИД Германии в свою очередь поощрял пропаганду пантюркистских идей этих организаций среди советских военнопленных тюркского происхождения для последующего образования из них особых воинских частей. Турецкие военные неоднократно выезжали с «ознакомительными» поездками на Восточный фронт. Так, в середине 1941 г. делегация во главе с генералом Али Фуадом Эрденом, двигаясь по маршруту Стамбул-Одесса-Николаев, под предлогом осмотра концентрационного лагеря под Николаевым провела встречу с военнопленными тюркского происхождения, в ходе которой, как вспоминал в своих мемуарах генерал Эрликет, шла активная агитация за создание «национальных подразделений». На обратном пути турок принял в Берлине Гитлер и имел с ними получасовую беседу. Примечательно, что спустя некоторое время из числа советских военнопленных был образован татаро-башкирский легион «Идиль Урал». В этот же период с привлечением добровольцев-белоэмигрантов создаются так называемые Восточные легионы Вермахта: в январе-феврале 1942 г. формируются Армянский, Туркестанский, Кавказско-магометанский (азербайджанцы, дагестанцы, чеченцы, ингуши) и Грузинский (грузины, осетины, абхазы, адыгейцы, черкесы, кабардинцы, балкарцы, карачаевцы) легионы. В августе 1942 г. Кавказско-магометанский легион преобразуется в Азербайджанский, а все представители северокавказских народов сводятся в Северокавказский легион. В войсках СС также создается «Восточно-мусульманское объединение», в состав которого, в частности, входит боевая группа «Северный Кавказ».

Не отстает на этом направлении и военная разведка Абвер. Осенью 1941 г. в ее системе образуется соединение «Бергман» («Горец») со специальной командой «Шамиль» для действий на Северном Кавказе. Кроме того, с лета 1942 г. в этом регионе воевали подразделения полка (затем дивизии) «Бранденбург-800». В его 4-м батальоне было развернуто «Предприятие Ланге», известное под наименованием «Кавказский орел», подчинявшееся отделу Абвер-2 германской военной разведки. Именно в эти подразделения немецкое командование направляло, в том числе, представителей северокавказской диаспоры из Турции.

Немецкие архивные документы убедительно свидетельствуют о тесном сотрудничестве спецслужб Германии и Турции. Анкару неоднократно посещали руководители немецких разведорганизаций адмирал Канарис и Шелленберг. В одном из донесений фон Папена указывается, что тогдашний начальник генштаба маршал Ф. Чакмак обещал передать в распоряжение германской разведки состоявших на службе в турецкой армии офицеров кавказского происхождения для организации разведдеятельности против СССР. По данным немецкого посольства, в Карсе была создана база для проведения диверсий на Кавказе под началом одного из таких офицеров. Взаимодействие спецслужб отличались высокой степенью активности: на турецко-российской границе только в 1942 г. было зафиксировано 58 разведывательных полетов и задержано 47 немецких и турецких агентов; в 1943 г. – 30 турецких агентов, спровоцировано 68 пограничных боестолкновений. Шеф немецкой политической разведки Шелленберг отмечал, что благодаря хорошему сотрудничеству спецслужб удалось забросить из Турции в южные районы России и за Урал немалое число агентов тюркской национальности.

Противоречивые мнения относительно «нейтралитета» Турции остаются и в вопросе концентрации войск на советско-турецкой границе. Как известно, Анкара разместила к лету 1942 г. в приграничной зоне 26 полнокровных дивизий. В ответ на это СССР был вынужден держать там четыре армии. Из документов МИД Германии следует, что немцы требовали от турецкого руководства «обеспечить косвенную поддержку предстоящих операций на Кавказе». Думается, что в период немецкого наступления на Кавказ таковая поддержка была бы, несомненно, оказана отвлечением сил и средств Красной Армии на турецком направлении, если бы не наша убедительная победа в Сталинградской битве.

Известен и такой факт, когда в январе 1943 г. на встрече с У.Черчиллем в Адане турки убеждали английского премьера заключить сепаратный мир с Германией. Не секрет, что до лета 1944 г. в Турции шли сепаратные переговоры Англии и США с Германией, их срыв стал результатом деятельности советской разведки. В мае-июне 1944 г. вновь в нарушение конвенции о проливах турецкие власти позволили германскому командованию вывести свой флот из Черного моря в Эгейское.

Перечисленные факты становились весомыми аргументами в руках И.Сталина для неоднозначного толкования нейтрального статуса Турции. В телеграмме от 15 июня 1944 г. он писал Черчиллю: «Ввиду занятой турецким правительством уклончивой и неясной позиции в отношении Германии лучше оставить Турцию в покое… Это, конечно, означает, что и претензии Турции, уклонившейся от войны с Германией, на особые права в послевоенных делах также отпадут». Вероятно, этим объясняются последующие действия Кремля, когда 10 февраля 1945 г. на конференции в Ялте советской стороной был поставлен вопрос о контроле над Черноморскими проливами и передаче под юрисдикцию СССР территорий, присоединенных ранее к России по Берлинскому трактату 1878 года, но отошедших к Турции по Московскому договору 1921 года. Однако Черчилль и Трумэн отказались поддержать Сталина. В этой ситуации 19 марта 1945 г. СССР объявил о денонсации Договора о дружбе 1925 г. Рассуждая с позиции сегодняшнего дня, можно отчасти согласиться с мнением некоторых российских коллег, что в тот момент СССР на пике победы в Великой Отечественной войне при новой расстановке международных приоритетов попытался закрепить свои военно-политические достижения не только в Восточной Европе, но и распространить их на зону Черноморских проливов и приграничного Закавказья. В этой ситуации Великобритания и США выступили единым фронтом против СССР в защиту Анкары, отведя ей роль своеобразного буфера в противостоянии с Москвой.

Метаморфозы продолжаются в российско-турецких отношениях и по сегодняшний день. Это и строящаяся первая в Турции АЭС за десятки миллиардов долларов из российского бюджета, и сбитый турками военный самолет, выполнявший боевое задание в Сирии, и рекордное число российских туристов (около 7 млн. чел.), и варварски убитый в Анкаре посол А. Г. Карлов.

Ученые-естественники давно уже исследуют закономерности превращений и преобразований в природе. Неплохо, наверное, было бы осмыслить также и метаморфозы, происходящие в истории российско-турецких отношений.